27 сентября — Воздвиженье

Крест подняли, то есть воздвигли, на возвышенном месте, чтобы все могли видеть святыню, а 27 сентября 335 года, когда храм был, наконец, окончен и освящен, внесли в церковь.
В народе реальная основа происхождения праздника, если и была когда-нибудь известна, прочно забылась. Вот одна народная легенда, приуроченная ко дню Воздвиженья. В деревнях рассказывали ее 27 числа.
"Когда это было — уж и не упомнит никто, а было так. Три темные мглы опустились на Цареград и стояли ровно три года: ни солнце в ту пору не грело, ни ветер не веял, ни роса на землю не падала, женщины не рожали детей, овцы не ягнились, великий случился голод; старики золою питались, молодые траву глодали, дети малые поедали песок.
А правил тогда в Цареграде Константин-царь. Стало ему жаль людей. Позвал он мудреца из мудрецов и спросил его, в чем причина беды и как спастись от горького горя. Долго думал мудрец из мудрецов, в тайных книгах искал ответ, колдовал над волшебным зельем, а потом поклонился Константину-царю и говорит:

— Дознался я, царь-государь, в чем причина несчастья нашего. Не настоящие у нас кресты, поддельные. Оттого-то и пришли к нам напасти.
— А где же кресты истинные? — вопрошает Константин-царь.
— И это стало мне ведомо. Спрятаны они в басурманской земле у царя Баеурмана, да так хитро утаены, что секрет тот узнать мне не удалось.
— Что ж, на нет и суда нет, — сказал Константин-царь, щедро наградил мудреца и отпустил его с миром. А на следующий день на все четыре стороны письма пишет, чтобы собрать все, какое ни на есть, войско христианское — истинные кресты из плена выручать.

Собралось христианского воинства видимо-невидимо, отправилась несметная сила в басурманскую землю. Три года бились богатыри, не зная отдыха, наконец, победили и самого царя Баеурмана в плен взяли. Но ни за что не хочет тот рассказать, где настоящие кресты спрятаны, как ни спрашивают его, как ни пытают. И никто из людей его не говорит. Что делать? Снова зовет Константин-царь мудреца:

— Так, значит, и так, опять помощь твоя нужна. Еще дольше думал на этот раз мудрец из мудрецов, но нашел все-таки средство:
— Возьми-ка ты, Константин-царь, у басурманской царицы ребенка, вели разложить два костра, а между ними дитя положи. Станет оно плакать, материнское сердце не выдержит, откроет царица секрет. Так Константин-царь и сделал. Не выдержало матери ское сердце:
— Отдай, царь, ребенка, укажу тебе место. Отдали ей младенца.
— Ну так слушай, Константин-царь. Видишь гору? Двинь туда свое войско, пусть оно склон раскопает. Там найдете вы твердый камень. Бросьте на этот камень свои кресты — сами увидите, что будет.
Послушался царь. Раскопали гору. Каменьнашли. Бросил Константин на него свой крест — раскололся крест надвое. Стали воины свои кресты на камень бросать — у кого натрое, у кого на мелкие кусочки раскололись кресты. А когда раскололся крест последнего богатыря, рассыпался камень в пыль, и нашлись под ним кресты настоящие".

По другому сказанию, на Воздвиженье происходит битва — бой между честью и нечистью. Поднимаются в этот день одна на другую две силы — правда и кривда, "свято" и "несвято". Идут они друг на друга, и начинает нечисть одолевать, колеблется все, стоящее за веру правую и правду верную. Дрожит-колышется, сотрясается мать сыра земля.
Но вот воздвигается из недр ее Господен Крест; весь мир начинает сиять, подобно солнцу, от его нетленных-негаснущих лучей. И тает, как воск от огня, все злое-нечистое, сильное кривдою, а чистое, праведное побеждает.
Такие вот легенды. Еще дальше от истинного происхождения праздника уводят нас поговорки и приметы на тему Воздвиженья. Большая их часть так или иначе связана с глаголом "двигаться", от которого, вероятно, крестьяне производили и само название праздника.
 
• Воздвиженье — последняя копна с поля двинулась.
• На Воздвиженье птица в отлет двинулась.
• Воздвиженье задвинет зипун, подвинет шубу.
• Воздвиженье осень зиме навстречу двигает.

А сама зима в свой черед 27 сентября "со бела гнезда снимается, к русскому мужику в гости собирается: дайка, говорит, я, зима-зимская, на Святой Руси погощу, серого мужика навещу, пива поотведаю, свадьбы сыграю-отпраздную, капустных пирогов поем!"
Последняя надежда зимы-зимской уж точно сбудется: Воздвиженье называют еще и "капустницами"; недаром говорится: "На Воздвиженье первая барыня — капуста"!
К веселому "капустинскому вечеру", празднику, по большей части девичьему, готовились с раннего утра. Девушки ходили из дома в дом капусту рубить — до 27 сентября делать этого не полагалось. А вечером повсюду шло веселье — пиво, мед, пироги с капустой. Сходились на капустную беседу-пирушку и холостые деревенские парни, себе невест приглядывать, а девушки наряжались в лучшие свои платья, чтобы не ударить в грязь лицом. Существовало поверье, что если, собираясь на Воздвиженский капустник, прочитать семь раз особого рода заклятие, то приглянувшийся молодой человек скоро сделает предложение: "Воздвигни, батюшка Воздвиженьев день, в сердце добра молодца (называется имя) любовь ко мне, девице красной (называется имя), чтобы этой любви не было конца-веку, чтобы она в огне не горела, в воде не тонула, чтобы ее зима студеная не знобила! Крепко мое слово, как железо!"
Царило на капустинских вечерках, длившихся целые две недели, веселье, звучали песни особых склада и лада, при-роченные к этому времени:

Вейся ли, вейся, капуста,
Вейся ли, вейся, белая!
Во саду ли, в огороде
Гуляй, душечка родная!
Как вечор на капусту,
Как вечор на белую
Частый дождик поливал.
В кругу молодец гуляет.
Себе пару выбирает:
Лизавету — по совету,
А Настасью — по согласью.
Я Аленушку люблю,
Шелковой платок куплю,
Сто рублей заплачу.
Сто рублей нам нипочем —
Гуляй девка с молодцом!